Был у нас на заводе такой передовик производства, назовём его к примеру Иванов.
Не просто даже так себе передовик, а передовик-передовик. Наставник, лучший по профессии, ударник труда, куча грамот, на доске почета всегда на самом видном месте, и директор завода с ним здоровался первым, за руку, и с уважением.
А потом оказалось, что этот Иванов помаленьку пол-завода через дырку в заборе вынес, и дачу себе из этого построил.
Состоялся конечно товарищеский суд, Иванова этого строго осудили, заклеймили позором, с доски почета содрали, и с завода попёрли. Больше всех лютовал при этом начальник партийной организации.
И вот идут после собрания парторг этот, с директором, и парторг директору говорит.
— А этот, Иванов-то, а? Каков гусь оказался! Да, Ян Рудольфович?
А директор не в духе был, поворачивается к парторгу, и спрашивает.
— Вот скажи мне, Николай Егорович, ты с завода за свою жизнь много украл?
Тот как руками замашет.
— Да вы что! Да господь с вами, Ян Рудольфович! Да ни гвоздика ржавого даже!
Директор так посмотрел на него, с лёгким сочувствием, и говорит.
— Вот видишь? Ни гвоздика. А вреда от тебя в сто раз больше, чем от этого Иванова. Где я теперь такого расточника найду?