Жил был на свете Антон Городецкий
Ходил по ночам и жрал не по детски
Пришёл к бабуле,
«А ну-ка приготовь мне!»
«Легко мой хороший,только хлопну в ладоши,
И мяско зашкварчит, и соус польётся,
И внучек Антоша на славу нажрётся!
А если за день не умнёшь калачи
Можно доесть их в глубокой ночи!
Ну что ж ты, Антоха, потупил свой взор —
Налетай на хавчик — «Ночной дожор»!
И треснул хлеб напополам, дымит бекон,
И льётся кетчуп по губам, хрустит батон.
И меркнет свет, пельмени радуют твой взор,
По тёмной кухоньке летит «ночной дожор»!
И понял Антоха, что пережрал много,
И то, что развела его бабуля, как лоха,
Но сила Иного в Антоновом жоре,
А значит он будет работать в Дожоре.
Годы прошли, Городецкий не тужит,
Водочку глушит, до полуночи ужин,
Ужин хороший — мяско по-французки,
Плевать что свитер уже какой-то узкий
Но вот вызывают, нужно ехать скорее,
Горяченький борщик, сырники с вареньем,
Пирог с пылу с жару, эклер и суфле
Уже остывают на круглом столе.
Антоха успел, завязалась жрака,
С огромным трудом, но доел козинаки,
От передоза чуть не помер в неравном бою,
При смерти был, можно сказать на краю
А дальше — еда за едой, как по нотам,
Внесли запечённого с сыром енота.
На теплоцентрали что-то взорвалось,
Это Света была, как оказалось
Красавец Антон в запеканку влюбился,
В жопу фигуру! Он не остановился
Да что может быть лучше вкусной еды,
Поджаристых шкварочек со сковороды?
А как вы относитесь к блину с икрой?
Все к холодильнику, там есть второй!
И треснул хлеб напополам, дымит бекон,
И льётся кетчуп по губам, хрустит батон.
И меркнет свет, пельмени радуют твой взор,
По тёмной кухоньке летит «ночной дожор»!
И треснул хлеб напополам, дымит бекон,
И льётся кетчуп по губам, хрустит батон.
И меркнет свет, пельмени радуют твой взор,
По тёмной кухоньке летит «ночной дожор»!
И треснул хлеб напополам, дымит бекон,
И льётся кетчуп по губам, хрустит батон.
И меркнет свет, пельмени радуют твой взор,
По тёмной кухоньке летит «ночной дожор»!